Нет денег - нет революции
первый текст из баек роуза и вот с него все и началось родился на призыв кэпа "у нас мало джена!!!! Додать ДЖЕНА В ВЫКЛАДКУ!!!"
додал...
компас и роза байки Джимми Роуза
Название: Компас и роза
Автор: fandom Victorian 2017
Бета: fandom Victorian 2017
Размер: драббл, 983 слова
Пейринг/Персонажи: оригинальные
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: G
Краткое содержание: Джимми Роуз покрыт татуировками с головы до ног. Маленькому Фреду интересно, что же означают эти картинки
Примечание/Предупреждения: Сонгфик. Написан по песне Rose Tattoo группы Dropkick Murphys
Для голосования: #. fandom Victorian 2017 - "Компас и роза"
— Джимми, а расскажи, почему ты в картинках? Я тоже хочу такие!
Джим посмотрел на юного Фредерика: сын хозяина любил приходить к нему и слушать истории. Несмотря на протесты матери, тот позволял ему бывать на причале, справедливо считая, что моряк ребенка не обидит, а сыну полезно знать о том, что ему предстоит увидеть на службе.
— А ты думаешь, они даются просто так? Нет, юный Фред, это истории. Как думаешь, какая у меня фамилия? И как меня кликали на кораблях?
Лицо мальчика стало сосредоточенным, он внимательно смотрел на немолодого моряка: прихрамывающего, загорелого до такой степени, что его можно было спутать с индусом. Весь в наколках, со шрамами на теле, следами кошки-девятихвостки на спине, поверх которых были тоже набиты татуировки, он был мощным и подтянутым. С вечной трубкой в зубах, он ни капельки не был похож на солидных и чуть обрюзгших лордов, которых Фред видел приходящими к отцу с визитом.
Мальчик смотрел, а Джим делал свою работу: смолил шлюпку, которую до этого вместе с другим матросом снял с отцовской яхты. Он ворочал в чане со смолой шестом, и при каждом движении под его кожей как будто перекатывались скрученные жгуты. Смола еще не разогрелась, и ее перемешивание требовало большой силы. Впрочем, силы Джиму было не занимать: Фредерик сам видел, как на ярмарке в кулачных боях тот уложил десятерых.
— Фред, не торопитесь, моряк должен быть наблюдательным, море не прощает раззяв…
— Роза, тебя звали Джимми Роуз.
— А почему ты так решил?
— У тебя на всех картинках цветы, и больше всего роз.
— Не больше всего, а все.
Джимми еще раз помешал в смоляном варе и вынул палку, положив на козлы.
— Каждая татуировка — это история. Смотри: вот этот портак, — он показал на большую татуировку на предплечье, на которой из розы с острыми лепестками словно выныривал череп, держащий в зубах то ли нож, то ли стрелку компаса, — от времени изображение немного расплылось и потеряло четкость. — Мы пересекали Тропик Рака, был ужасный шторм. Нашего рулевого подняло волной, которая словно могучий медведь нагнула нашу двухмачтовую шхуну, и приложило о гик. Тогда бедняге Уиллу хорошо промыло мозги, он лежал в лазарете недели полторы. Его выходил один мулат, которого мы наняли матросом на Кубе. Славный парень был, он мне эту картинку сделал. — Джим показал на соседнюю татуировку. — Так вот, когда Уилла приложило, все, на что его хватило, — ухватиться за один из вантов, да и то потому что зацепился за него он своей большой бляхой, за которую ему не раз влетало… Вот, видать, бляха и отплатила добром…
— Ты думаешь, предметы живые? — насмешливо фыркнул Фред.
— А про это — вот картинка, — важно кивнул Джим. — Ну, так про Тропик Рака. Я тогда впервые его пересекал, но уже не один год служил на кораблях, правда, дальше Гибралтара не ходил.
— Ходил? Может, плавал? — поправил его Фред.
— Нет, плавает… — Джим закашлялся, — бревно по реке, а мы, моряки, ходим. Так вот, нашу «Красотку Марию», отличную шхуну, стало поворачивать бортом к волне, а это чистая смерть: если в шторм корабль держать бортом к волне, его просто-напросто перевернет, и пойдет весь экипаж кормить рыб. Я бросился к штурвалу, волны катились по палубе, вода не успевала уходить, люк на квартер-деке почти сорвало, и половина команды была занята тем, чтобы его удержать и не дать воде попасть в трюм. Свободная вахта стояла у помп, откачивая воду из трюма, в шторм вода всегда бывает в трюме, как ни старайся.
Первая волна сбила меня с ног, но я уцепился за этих двоих, что привязывались к мачте: за нашего Уилли и... как же его звали… кажется, Ян. Вторая волна застала меня на трапе, но я устоял: поручни наш плотник тогда починил на славу, крепкие оказались. Затрещали, как хлипкая ткань, но выдержали, а третья волна меня била, когда я уже привязывался к тумбе около штурвала, так что океану я не достался. Смотрю, а компас разбит вдребезги: из него торчит кусок плавника, видать, волной принесло.
Что делать? Второй компас на баке, я — на юте… Ну так вот, я тогда крутанул штурвал кормой к волне, а куда идти-то? Шторм вокруг, буря. Я взял стрелку, выдернул с компаса, штурвал зажал покрепче да штырь, на котором была стрелка, из компаса выдернул. Я знал, что нам строго на юг, а шторм не совсем нам попутный. И вот паруса убраны, стоит только штормовой треугольник, нас несет, как будто все черти морские у нас под кормой, а куда несет, одному Богу известно...
— А дальше? — выдохнул Фред, восхищенно сверкая глазенками.
— Загнал я штырь в ручку штурвала да насадил на него стрелку: стрелке-то все равно, на чем вертеться, главное — чтобы помех не было. А сзади уже волна накатывает, смахнет стрелку — и хана. И руль, чую, под руками повело, не хотел нас океан отпускать, ну так я уперся в палубу, чтобы руль удержать, а сам навис над стрелкой, от воды и ветра прикрыл. Волна ударила так, что потом кожа слезла, как плетью прошлись, да еще рыбина рассекла мне спину… Но где юг, я понял, на четверть румба ошибся. Докрутил штурвал, а стрелку с гвоздем в карман сунул, чтобы потом свериться. Часов двадцать нас полоскало, и все это время я стоял у штурвала и сверялся со своим самодельным компасом. Потом узнал от капитана, что шел как прикованный к верному курсу.
Вот тогда наш доктор и сказал мне:
— Джим Морская Роза, ты своей стрелкой нас у смерти отобрал.
И набил мне эту картинку: тут и смерть, и слава, и роза. А лепестки такие потому, что смерть нас гнала по розе ветров, а стрелка… ну так сам понимаешь.
Джимми взял палку и снова стал перемешивать смолу.
— И что — за каждой картинкой такая история? — восхитился Фредерик. — Расскажи!
— Они называются татуировки, или портаки, и да, за каждой своя…
— Сколько же всего ты пережил!
— Немало…
— А вот эта? — Фред ткнул в картинку рядом.
— Потом, — отмахнулся Джим. — Вон нянька тебя ищет, беги к ней.
Фредерик убегал через кусты, чтобы няня не узнала, что он опять общался с моряком, и не нажаловалась маменьке. Джим взял мочальную кисть и обмакнул ее в вар, начиная смолить шлюпку. Татуировки словно светились на солнце, скрывая еще множество историй.
додал...
компас и роза байки Джимми Роуза
Название: Компас и роза
Автор: fandom Victorian 2017
Бета: fandom Victorian 2017
Размер: драббл, 983 слова
Пейринг/Персонажи: оригинальные
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: G
Краткое содержание: Джимми Роуз покрыт татуировками с головы до ног. Маленькому Фреду интересно, что же означают эти картинки
Примечание/Предупреждения: Сонгфик. Написан по песне Rose Tattoo группы Dropkick Murphys
Для голосования: #. fandom Victorian 2017 - "Компас и роза"
— Джимми, а расскажи, почему ты в картинках? Я тоже хочу такие!
Джим посмотрел на юного Фредерика: сын хозяина любил приходить к нему и слушать истории. Несмотря на протесты матери, тот позволял ему бывать на причале, справедливо считая, что моряк ребенка не обидит, а сыну полезно знать о том, что ему предстоит увидеть на службе.
— А ты думаешь, они даются просто так? Нет, юный Фред, это истории. Как думаешь, какая у меня фамилия? И как меня кликали на кораблях?
Лицо мальчика стало сосредоточенным, он внимательно смотрел на немолодого моряка: прихрамывающего, загорелого до такой степени, что его можно было спутать с индусом. Весь в наколках, со шрамами на теле, следами кошки-девятихвостки на спине, поверх которых были тоже набиты татуировки, он был мощным и подтянутым. С вечной трубкой в зубах, он ни капельки не был похож на солидных и чуть обрюзгших лордов, которых Фред видел приходящими к отцу с визитом.
Мальчик смотрел, а Джим делал свою работу: смолил шлюпку, которую до этого вместе с другим матросом снял с отцовской яхты. Он ворочал в чане со смолой шестом, и при каждом движении под его кожей как будто перекатывались скрученные жгуты. Смола еще не разогрелась, и ее перемешивание требовало большой силы. Впрочем, силы Джиму было не занимать: Фредерик сам видел, как на ярмарке в кулачных боях тот уложил десятерых.
— Фред, не торопитесь, моряк должен быть наблюдательным, море не прощает раззяв…
— Роза, тебя звали Джимми Роуз.
— А почему ты так решил?
— У тебя на всех картинках цветы, и больше всего роз.
— Не больше всего, а все.
Джимми еще раз помешал в смоляном варе и вынул палку, положив на козлы.
— Каждая татуировка — это история. Смотри: вот этот портак, — он показал на большую татуировку на предплечье, на которой из розы с острыми лепестками словно выныривал череп, держащий в зубах то ли нож, то ли стрелку компаса, — от времени изображение немного расплылось и потеряло четкость. — Мы пересекали Тропик Рака, был ужасный шторм. Нашего рулевого подняло волной, которая словно могучий медведь нагнула нашу двухмачтовую шхуну, и приложило о гик. Тогда бедняге Уиллу хорошо промыло мозги, он лежал в лазарете недели полторы. Его выходил один мулат, которого мы наняли матросом на Кубе. Славный парень был, он мне эту картинку сделал. — Джим показал на соседнюю татуировку. — Так вот, когда Уилла приложило, все, на что его хватило, — ухватиться за один из вантов, да и то потому что зацепился за него он своей большой бляхой, за которую ему не раз влетало… Вот, видать, бляха и отплатила добром…
— Ты думаешь, предметы живые? — насмешливо фыркнул Фред.
— А про это — вот картинка, — важно кивнул Джим. — Ну, так про Тропик Рака. Я тогда впервые его пересекал, но уже не один год служил на кораблях, правда, дальше Гибралтара не ходил.
— Ходил? Может, плавал? — поправил его Фред.
— Нет, плавает… — Джим закашлялся, — бревно по реке, а мы, моряки, ходим. Так вот, нашу «Красотку Марию», отличную шхуну, стало поворачивать бортом к волне, а это чистая смерть: если в шторм корабль держать бортом к волне, его просто-напросто перевернет, и пойдет весь экипаж кормить рыб. Я бросился к штурвалу, волны катились по палубе, вода не успевала уходить, люк на квартер-деке почти сорвало, и половина команды была занята тем, чтобы его удержать и не дать воде попасть в трюм. Свободная вахта стояла у помп, откачивая воду из трюма, в шторм вода всегда бывает в трюме, как ни старайся.
Первая волна сбила меня с ног, но я уцепился за этих двоих, что привязывались к мачте: за нашего Уилли и... как же его звали… кажется, Ян. Вторая волна застала меня на трапе, но я устоял: поручни наш плотник тогда починил на славу, крепкие оказались. Затрещали, как хлипкая ткань, но выдержали, а третья волна меня била, когда я уже привязывался к тумбе около штурвала, так что океану я не достался. Смотрю, а компас разбит вдребезги: из него торчит кусок плавника, видать, волной принесло.
Что делать? Второй компас на баке, я — на юте… Ну так вот, я тогда крутанул штурвал кормой к волне, а куда идти-то? Шторм вокруг, буря. Я взял стрелку, выдернул с компаса, штурвал зажал покрепче да штырь, на котором была стрелка, из компаса выдернул. Я знал, что нам строго на юг, а шторм не совсем нам попутный. И вот паруса убраны, стоит только штормовой треугольник, нас несет, как будто все черти морские у нас под кормой, а куда несет, одному Богу известно...
— А дальше? — выдохнул Фред, восхищенно сверкая глазенками.
— Загнал я штырь в ручку штурвала да насадил на него стрелку: стрелке-то все равно, на чем вертеться, главное — чтобы помех не было. А сзади уже волна накатывает, смахнет стрелку — и хана. И руль, чую, под руками повело, не хотел нас океан отпускать, ну так я уперся в палубу, чтобы руль удержать, а сам навис над стрелкой, от воды и ветра прикрыл. Волна ударила так, что потом кожа слезла, как плетью прошлись, да еще рыбина рассекла мне спину… Но где юг, я понял, на четверть румба ошибся. Докрутил штурвал, а стрелку с гвоздем в карман сунул, чтобы потом свериться. Часов двадцать нас полоскало, и все это время я стоял у штурвала и сверялся со своим самодельным компасом. Потом узнал от капитана, что шел как прикованный к верному курсу.
Вот тогда наш доктор и сказал мне:
— Джим Морская Роза, ты своей стрелкой нас у смерти отобрал.
И набил мне эту картинку: тут и смерть, и слава, и роза. А лепестки такие потому, что смерть нас гнала по розе ветров, а стрелка… ну так сам понимаешь.
Джимми взял палку и снова стал перемешивать смолу.
— И что — за каждой картинкой такая история? — восхитился Фредерик. — Расскажи!
— Они называются татуировки, или портаки, и да, за каждой своя…
— Сколько же всего ты пережил!
— Немало…
— А вот эта? — Фред ткнул в картинку рядом.
— Потом, — отмахнулся Джим. — Вон нянька тебя ищет, беги к ней.
Фредерик убегал через кусты, чтобы няня не узнала, что он опять общался с моряком, и не нажаловалась маменьке. Джим взял мочальную кисть и обмакнул ее в вар, начиная смолить шлюпку. Татуировки словно светились на солнце, скрывая еще множество историй.
@музыка: paddy and the rats - black sails
@темы: текст, fandom Victorian 2017, PG-13