было классно, спасибо Рин, что вытащила туда играть
за подтверждением авторства через соо, ибо сего акка тогда еще не было
Название: Ритуал
Автор: я
Бета: WTF Fox 2017
Размер: миди, 19402 слова
Задание: иметь и не иметь
Канон: ориджинал
Пейринг/Персонажи: Ки, Равф, Саша, Шаман
Категория: джен, гет
Жанр: приключения
Рейтинг: R-NC17
Предупреждения: мат
Краткое содержание: Если ты стал лисом-оборотнем, сумел пережить десять лет в легионе и вернуться целым, спокойная жизнь тебе не светит. И когда на пороге оказываются загадочные гости, помни — всё может быть ещё сложнее, чем кажется, а убить можно даже бога.
Примечание: сиквел к миди "Обращённый"
Примечание 1: продолжение в комментариях
Для голосования: #. WTF Fox 2017 — "Ритуал"
Часть 1.
Шикари Кетаби, обращённый молодой лис Саша, сидел и смотрел на Равфа. Они в последнее время часто вот так играли в гляделки. С момента возвращения из легиона прошёл уже год, Саша почти перестал просыпаться от кошмаров, успешно написал диплом, даже начал зарабатывать. По версии для родных и близких он устроился в контору, занимающуюся частными археологическими раскопками, исторической и культурологической экспертизой. Внешне всё было в порядке.
Только вот хорошо не было, особенно сейчас.
— Равф, может, всё же скажешь, зачем?
— Так надо.
— Продолжаешь играть? Со мной, с остальными. Будто мы только пешки.
— Не прибедняйся, ты как минимум ладья или даже офицер. А вот до коня не дорос ещё.
Откровенность Равфа многих выводила из себя многих, поскольку тот даже не отрицал подобных обвинений. Его действия нередко оставляли впечатление, что это средство развеяться и не скучать. Возможно, отчасти так и было. Мотивы его и ему подобных было не понять ни смертным, ни новообращённым. Например, сосед-наг, прозвавший Сашу Шикари Кетаби, или просто Шикари. Внешне ботан, задрот и хиппи, но при более близком общении... Мысли, идеи и ходы разума Джаваншари, утверждающего, что он застал рассвет цивилизации девенагари, понять было невозможно. В логике Равфа по крайней мере можно было найти какой-то смысл.
С Джаваншари Саша познакомился уже после своего возвращения и после того, как нашёл себе дом в том же комплексе, где жил Равф. Наг всем своим существом являл мудрость и знание, с возрастом приобретшие черты ехидства и колкости, общаться с ним было страшно интересно, но голова потом раскалывалась. И библиотека у него была внушительнее, чем у Равфа.
Джаваншари был не единственным существом в округе. Саша теперь знал, куда смотреть, чтобы увидеть краем глаза тень от гребня, а то и ещё что похуже.
— Зато тебе скучно не будет.
— Мне? А не тебе?
Равф зубасто ухмыльнулся:
— А мне и так уже не скучно. Неужели ещё не понял, что я делаю? Хоть немного? Чуточку? Вот на столечко? — Он свёл вместе большой и указательный когти и насмешливо сощурился.
— Балаган, — тихо проворчал Саша. — Что-то понял. Например, Ки, пришлая с востока…
— Когда мне нужен кто-то с востока, то наш чешуехвостый друг вполне годится для моих целей. Тем более, он всегда готов с тобой поболтать, как оказалось. Ки в курсе происходящего, но верить не хочет, а это плохо.
— Оставь тогда её в покое.
— Оставишь её, как же… Так, к нам, кажется, гости. Ты понимаешь, что надо будет делать?
— Десять лет я примерно этим и занимался. А в остальном, спасибо Ки и Станфейну.
В этот момент раздался сигнал дверного звонка, потом ещё один. Равф протянул руку к пульту, вмонтированному в стену, и щёлкнул тумблером. Искусно спрятанный пульт сложно было отличить от декоративного украшения . Впрочем, Саша был уверен, что специалист вполне может заметить. Равф редко пользовался им, да и пускать особо никого не надо было — или гостей он приводил самостоятельно, или же они не пользовались звонком.
Дверь открылась, и Саша услышал, как вошли несколько человек — судя по шагам, четверо. Трое явно бывшие военные, твёрдая поступь выдавала их с головой. Четвёртый скорее всего не служил, но шагал интересно, словно перекатываясь ступней от пятки к носку. Пятку ставил тяжело, наверное, косолапил немного. Где-то Саша такое уже слышал, причём совсем недавно.
Только став тем, кем он стал, Саша-Шикари понял некоторые особенности дома Равфа. Всё было сделано, чтобы с одной стороны приглушить раздражающие звуки, а с другой — чтобы максимально обнажить особенности походки, запаха и других черт, присущих разным существам. У себя он постарался сделать то же самое, но десять спартанских лет в разведке легиона — это десять лет в разведке легиона, приучаешься спать на всём, что безопасно и горизонтально. За благо высшее почитаешь мягкую постель, а если она ещё и с периной, сытным ужином и перед этим с тёплой ванной, то это вообще как личный рай.
Дверь в кабинет отворилась от уверенного толчка. Саша цепко оглядел вошедших. Парня со странноватой походкой он и в самом деле уже несколько раз встречал, память не подвела. Взгляд внимательный, интерес от него прямо пощупать можно было. Никакого страха, да и запах… нет, не неприятный, но что-то в нём ощущалось неуловимо необычное. Левый глаз закрывала повязка с тиснением в виде пёсьей лапы, борода и усы различались по цвету. Остальные были «в штатском», один явно служивый, на взводе, адреналин так и бил в нос. Но хладнокровен, сразу видно специалиста — к неприятностям готов, но вызывать их специально не намерен. После смерти скорее всего попадет на заставу. Оставшиеся двое… Спокойные, потом от них пахло слабо, но чувствовалось лёгкое беспокойство.
Краем глаза Саша увидел, что Равф заинтересованно изучает одноглазого.
Один из вошедших начал:
— Шикари Кетаби, он же Александр…
— Без фамилии, не люблю её, — перебил Саша. — Можете выбрать любое сочетание из уже названного.
— Гм. Максимилиан...
— Лучше Охотник. Или по прозвищу, — любезно предложил Равф. — А то имён у меня много, знаете ли.
— Рафаэль вас устроит?
Равф пожал плечами.
— Да, вполне, так меня тоже когда-то звали. Я так понимаю, что этих двоих, — он указал на военного и одноглазого, — вы взяли для подстраховки на случай неожиданностей. Серьёзно?
— Не совсем. Но и для этого.
— Рафаэль, не подумайте плохого, но мы с вами понимаем, что именно я мог бы сделать.
Голос у одноглазого оказался неприятным.
— Это верно, — согласился Равф. — Да и моему другу вы могли бы доставить некоторое количество неприятностей, но...
— Предлагаю на этом и прекратить взаимную пикировку. В этом я в любом случае не самый сильный оппонент, тем более для вас. И перейдем к делу. Как вы поняли, лис, я Шаман, и...
— Давайте сойдемся на Шамане. Хм… Шаман Северо-Запада. Крайне интригует. Не вепс, не ижора и не карел, и даже не... — Равф замолчал и задумчиво потянул себя за ухо.
— Это к делу не относится. Рафаэль, позвольте представить полковника Комарчиева. — Шаман указал на коротко кивнувшего военного. — Как раз он нашел причину наших затруднений. Майоры Раленко и Петров, служба... внутренней разведки, скажем так.
— Могу предположить, что вы столкнулись с несколькими убийствами и странным поведением зверей в лесу или другими аномальными проявлениями в биосфере. Кто убийца — непонятно, а некоторые трупы вызывают недоумение у ваших патанатомов.
— Почти. — Голос майора Раленко оказался вкрадчивым, и его можно было бы назвать даже эротичным и обволакивающим, если забыть про холодный оценивающий взгляд. — Наши патанатомы прекрасно знают, что за существа были принесены в жертву помимо людей, но в остальном вы правы. Шаман же говорит, что один туда не пойдет.
— Даже так? — нарочито удивился Равф. Саша отдал должное гостям, проигнорировавшим эту его раздражающую привычку.
Майор Раленко продолжил:
— Сперва это было расследование убийства, тело нашла группа туристов, которые шарились по урочищам. Местные органы дело закрыли за невозможностью доказать что-либо и найти убийцу, но потом обнаружили ещё одно тело, после чего уже обратились к нам. Недавно местные сообщили, что к урочищу пошли не совсем туристы, на место выдвинулась группа полковника Комарчиева, где столкнулась с чем-то, что заставило их открыть огонь. Группа понесла потери, нечто на выстрелы не реагировало, а все участники ритуала исчезли, не оставив никаких следов, кроме тел.
— С чего вы взяли, что это был ритуал? — спросил Саша. Не самый частый выбор слова для сотрудников органов.
— Коллега, ничем другим это быть не могло. Если интересует, могу показать записи со слов очевидцев, они довольно четко описали увиденное. Классическая схема, что-то ньюэджевское.
Коллега? Саша наклонил голову и вдруг вспомнил — кажется, с полгода назад, на конференции, он видел этого Шамана. И в институте, незадолго до госов…
— Наши профессиональные проблемы предлагаю обсудить после, — правильно понял его замешательство Шаман. — Вернемся пока к ритуалу и чему-то, что эти не самые умные идиоты вызвали. Я не смог чётко идентифицировать объект, это какая-то сумасшедшая мешанина. Американские и восточные техники при западном базисе, а в результате имеем какую-то «неведому зверушку».
Шаман подошел к окну, рядом с которым на столике стояли графин с водой и стакан. Он вопросительно посмотрел на Равфа, тот разрешающе махнул рукой. Шаман налил себе воды, промочил горло и продолжил:
— С одной стороны — европейский бесплотный дух, но при этом бесплотная его форма больше соответствует восточным представлениям о змееподобных существах. На теле у него шерстяная чешуя, — Равф на это приподнял брови, — повадками он чем-то смахивает на сородичей из индейской мифологии.
— И для чего вам понадобились мы? Думаете, мы сможем помочь его опознать?
— Не совсем, — на этот раз заговорил майор Петров. Его голос был низким, с небольшой хрипотцой. — С идентификацией мы и сами справимся. Однако настолько реальное воплощение сверхнормального требует определенных сверхнормальных мер. Тем более, там были принесены в жертву существа. Человек-волк, два оборотня, одна дриада, две мавки и один русал. По нашим предположениям, преступники не знали, что они такое, и убивали их как обычных людей. Вопрос в том, почему существа не сумели защититься, к тому же… Мы нашли ещё айватраса и пиру в воплощении.
Саша поперхнулся, встал и пошел за водой.
— Вижу, на вашего друга, Рафаэль, это произвело впечатление.
Равф задумчиво барабанил пальцами по столешнице.
— Теперь понятно, почему я не стремлюсь ломиться туда в одиночку? — ехидно спросил Шаман.
— Судя по всему, пиру пытался выйти из воплощения, — сказал майор Раленко. — Ему это удалось, но по неизвестной причине он рискнул потом вернуться обратно в плоть. Можно только догадываться, что могло так его напугать, чтобы...
— Чтобы он заметался между двумя неизбежностями смерти... — закончил Саша, нахмурившись. — Однако... Могу предположить, что столкнувшись с тем, что ждало его в неплотском виде, он решил перед смертью...
— Достать обидчиков звуком разомкнувшим зубы, я тоже так думаю, коллега.
— Силой слов наполнив звуки.
— А мне этот нечеловек однозначно нравится, узнаю хорошую школу.
Собравшиеся наблюдали за ними с интересом, даже Равф поднял уши.
— Итак, вы нам поможете? Или нам придётся...
— Вот только давайте без угроз.
— Не мы, налоговая.
— И без неё тоже.
— Нет-нет, господа, — вмешался Шаман. — Зверь, конечно, должен знать своё место, но я предупреждал, что давить на них нельзя, можно только склонить к сотрудничеству.
— Но...
— Так, господа майоры, вам пора на выход. А вас, полковник, я попрошу остаться. — Шаман оценил вытянувшиеся лица. — Вы прекрасно осведомлены об условиях, и я вас предупреждал.
— Андрей, что вы себе позволяете?
— На что имею право. В конце концов, это вы забрели не в свою вотчину, пойдите и перечитайте инструкции.
Его голос стал ещё более мерзким, но в нем появилась твёрдость, сменив напускную игривость.
— Давайте не будем обострять, мы побеседуем, когда вернемся.
— Не стоит, — наконец вмешался Равф. — Я ведь слышу, что вы пришли сюда, ожидая увидеть что-то странное, страшное и тошнотворное. Наверное, фильмов пересмотрели. Вы же не ели ещё, полагаю, пройдите на кухню, скоро должна прийти наша хозяйка, и она вас покормит. Можете заглянуть в шкаф, на котором изображена гончая дикой охоты в позднеготическом стиле, угощайтесь на здоровье. Кухня дальше по коридору, и затворите за собой дверь, пожалуйста.
Майоры послушались его, словно загипнотизированные. Саша про себя ухмыльнулся, Равф подчинил их себе с непринужденной легкостью.
— Присаживайтесь, полковник, — предложил он. — Вам поесть не предлагаем, так как может стошнить. С позволения вашего сопровождающего, мы посмотрим ваши воспоминания.
Шаман пожал плечами, полковник Комарчиев некоторое время видимо колебался, но потом твёрдо кивнул и расположился в предложенном кресле.
— Отлично, — сверкнул зубами Равф, подошел к нему и резко надавил на особую точку в основании черепа. Полковник Комарчиев отключился мгновенно, Равф, сощурившись, ждал, а потом разбудил человека нажатием на две точки рядом с предыдущей и помог ему удержаться. Комарчиев тяжело оперся на стол, кожа его приобрела зеленоватый оттенок. В это время в кабинет заглянула Ки, увидела Шамана и злобно прищурилась. Тот примирительно поднял руки.
— Нет-нет-нет, пользуясь случаем, приношу свои извинения, я действительно не намеревался доставлять вам неудобства и неприятности. В конце концов, всё получилось гораздо лучше, чем могло бы быть. Даже можно сказать, что я вам обязан, и если вдруг что-то от меня понадобится, то по мере сил хотел бы вам помочь... Кстати, привет от моей супруги.
При упоминании супруги Ки передернуло.
— Вот и одолжение, — прошипела она. — Мне хотелось бы пообщаться с ней.
— Пообещайте не причинять ей зла, вреда и несчастья, и это не составит никаких трудностей. Вы же не боитесь золотого пса?
— Если она его придержит, то пообещаю. В любом случае, лишний раз вызывать гнев дракона северного моря я бы не хотела.
— Тогда устрою встречу в любой момент, когда сочтёте это нужным.
— Договорились.
— Познавательно, — фыркнул Равф. — Ки, я вижу, с Шаманом ты знакома. Заканчивай с любезностями и иди сюда, хочу показать вам с Шикари то, что видел и чувствовал наш дорогой гость.
Он передал им по жемчужине, которые почти мгновенно впиталась им в ладони. Сашу едва не замутило от увиденного в воспоминаниях — эту гадость и правда стоило уничтожить как можно скорее. На обычно спокойном лице Ки отразилась целая гамма эмоций, от отвращения до гнева, впрочем, через секунду она взяла себя в руки.
— Отвратительно. А кто там на кухне?
— Гости, — легкомысленно отозвался Равф. — Ки, душа дома моего, пожалуйста, накорми этих господ и приготовь что-нибудь лёгкое для полковника. Ему, как ты видишь, пришлось пережить кое-что неприятное.
— Хорошо, хитрец.
Ки ушла на кухню, откуда до чуткого лисьего слуха доносилось хруст снеков. Вскоре раздались звуки закипающего чайника и гудение микроволновки.
— Какие-нибудь мысли по поводу увиденного? Полковник, посидите пока, это неприятная процедура, которую, ко всему прочему, я не делал со времен последней большой войны. Так что несколько потерял сноровку.
Шаман потёр подбородок под короткой бородой.
— Вы же в курсе, что не только существа интересуются существами. Люди довольно давно контактируют с вами и иногда пытаются бороться, а сейчас государство предпочитает просто наблюдать и изучать. Я всего лишь представитель подразделения объединенного армейского и разведуправления по исследованию анормальных явлений. Как приятно поговорить с кем-то, кто действительно подпадает под наш круг интересов, представить себе не можете.
— Оставим лирику, возможно, мы сотрудничаем не в последний раз.
— Да-да... Кстати, замечательная библиотека. Мы так или иначе наблюдаем за многими, но иногда нужны особые полномочия, для чего нам предоставили отдельных людей, как господа майоры, которые не задают особо много вопросов. Вот и всё. Правда, иногда они считают, что раз они предоставляют нам покровительство по физической части, то они главные... но сами понимаете, эта вечная жажда главенства свойственна всем социальным животным. Вы наблюдали всего лишь формулу «зверь знай своё место».
Эти слова очень болезненно отозвались в глубине души Шикари, ему подсознательно захотелось стать зверем и сесть у батареи, как послушной собаке. Шаман мельком, но выразительно глянул на обоих оборотней.
— Славная попытка, если это была она, а не шутка, — плотоядно улыбнулся Равф. Шаман примирительно поднял руки.
— Просто оплошность, тысяча извинений.
— Допустим. — Саша решил, что в первую очередь это было направлено на него.
— Допустим, — подтвердил Равф.
— Если коротко, то у вас свои слова, у нас свои — по сути, программные инструкции.
— Потом обсудите это, как два кетаби.
— Тогда ближе к делу. Вы поможете?
— Я смутно догадываюсь, что и почему происходит, но об этом поговорим после, если будет желание, — посерьезнел Равф. — Шикари?
— Да, мне кое-что понадобится. Список я составлю.
— Нужен будет доступ к базам преступлений, которые вас заинтересовали в черте города. Хм, и не только. Шикари, тот бёзнек все ещё в теме анализа данных?
— Думаю, это лучше спросить у уважаемого Шамана, — отозвался Саша.
— М?
Равф проигнорировал, углубившись в раздумья и ища что-то в стеллаже. Саша посмотрел на Шамана. Тот задумчиво нахмурился.
— Вы про Максима Арверса?
— Да, именно.
— Я же говорил, что мы знаем очень многих. Не все демонстративно показываются, многие прячутся, но не столь умело.
— Тогда нам понадобится его помощь.
— Не вопрос.
— Отлично.
— Возможно… Пока только возможно, мне пригодятся и ваши связи с силам правопорядка, — сказал Равф, продолжая копаться в стеллаже. — Ага, нашёл!
— Думаете, что нечто подобное уже в городе?
— Не думаю, а знаю. Просто поверьте — это уже в городе. И будем рассчитывать на худшее положение дел.
Ки принесла полковнику Комарчиеву кружку ароматного бульона, его лицо уже начало принимать более естественный смуглый оттенок. После того, как он выпил залпом бульон, процесс явно пошел быстрее, и через несколько минут молчания он обратился к Равфу.
— Я не знаю, как к вам правильно обращаться. Но то, что вы тут старший, я понимаю. Вы солдат.
— Был им.
— Если вам понадобится моя помощь, то можете смело обращаться. Даже если вы не сумеете убить это.
— О, не волнуйтесь, убивать это будете с ним, — Равф кивнул на враз помрачневшего Сашу. — Но спасибо за предложение.
— Понимаю, что мало могу вам предложить...
— Нет, вы не понимаете, что можете. И пока это к лучшему. Будем надеяться, до смерти вам и не придется этого понимать, — это Равф сказал спокойным тоном, без своей обычной издёвки.
Сытые майоры вернулись, остатки ворожбы на них ещё ощущались, но воля уже была своя.
— Мне понятны ваши требования, господа. Я передам их выше. Майор Раленко, сообщаю вам, что в ближайшее время вам или кому-то из вашей группы надо будет работать с господином Шикари. Ему может понадобиться оружие, какие-то предметы, разрешения и пара-тройка человек с удостоверениями. Всё предоставить по требованию. Положение может оказаться гораздо хуже, чем мы могли предполагать.
Майор Раленко коротко кивнул. Полковник тяжело поднялся и протянул Саше визитку.
— На этом мы вас оставляем, вот мои координаты. Жду от вас списки необходимого, а также способов связи.
Они вежливо попрощались и ушли. Саша подождал, пока щёлкнет замок.
— Ки?
— Все нормально, слушают звуки канализации.
— Ей-богу, как дети.
Равф и Ки засмеялись.
— Шикари, вот за что я люблю всех этих служивых, орденских и прочих из структур, так это за наивность. Там очень мало толковых ребят, как этот Шаман, хотя пыль в глаза он попускать любит, прямо как ты когда-то.
— Из меня Афган выбил все остатки пыли, знаешь ли. Там само место располагает к выбиванию из любого всего, что только можно, кроме необходимого.
— Зря зубоскалишь.
— Да не зубоскалю.
— Ну-ну. Ладно, идите поешьте уже, а то от вашего урчания в животах у меня зубы сводит, невозможно сосредоточиться.
Саша и Ки отправились на кухню, а Равф ушёл на второй этаж с найденной книгой в потёртой кожаной обложке с тиснением и свинцовым тяжёлым окладом.
Ки поставила пакет молока, который достала из холодильника. Потом посмотрела на Сашу, копающегося в ящике, подождала, пока он повернется к ней. В её глазах отразилось что-то совсем иное, чем он видел до этого, он не мог сказать, что именно. Наверное, страх и тоска, впервые за каменным ликом насмешливой сахалярки, жестокой и дерзкой, или же тихой азиатской хозяйки, которую не смутит даже спецназ, ворвавшийся в гостиницу, он увидел что-то человеческое. Хотя нет, он уже видел такое выражение на лице её сестры, там, далеко… И Саша почуял тот же запах, какой запомнился ему, когда Ки передавала ему амулет. Она почти коснулась его носа кончиком своего, а потом уткнулась в плечо и глубоко вздохнула, Саша обнял её за плечи, руки сами собой заскользили вниз к талии. Ки тихо прошептала:
— Пожалуйста, не умри, синьлуо.
Саша не нашелся, что ответить, только прижал её крепче к себе. Он слышал, как ускорилось биение её сердца, чувствовал, как участилось дыхание, обычно такое спокойное, что бы ни происходило. А потом она его поцеловала.
Ки невозможно сопротивляться, ею невозможно насытиться, а когда она в таком настроении — ей можно только подчиниться. Саша целовал её губы, щеки, шею, расстегивал непослушными пальцами лёгкую блузку — и в итоге разорвал тонкую ткань, едва не зарычав от нетерпения. Ки только сильнее прижималась и отвечала на жаркие поцелуи. Острыми когтями она прошлась по его спине, вспарывая рубашку и сдирая её с плеч. Она пару раз зацепила и кожу, но кому есть дело до пары-тройки царапин, когда такая женщина оказалась в объятьях?
Саша сам не понял, когда успел усадить её на крепкую столешницу и забраться ладонями под просторную юбку, лаская нежные и такие сильные бёдра. Ки откинулась назад, нахально подставляя его губам упругую грудь, он послушно провел языком по соску, вызвав тихий стон. Горячая, умопомрачительно страстная, неутомимая и гордая. Её запах сводил с ума и заставлял терять последние крохи самообладания.
— Ну!
Саша вновь впился поцелуем ей в губы, она податливо раскрылась — губами, зубами, всем существом, обхватила его ногами и прижала к себе, позволяя ощутить жар своего тела, своего желания. Лихорадочными движениями он избавился от ремня и едва не взвыл, когда заело молнию на брюках, всё это только замедляло его, мешало. Ки насмешливо изогнулась, глаза её ярко сияли золотом страсти — и этого хватило, чтобы Саша, наконец, рванул непослушную молнию, сдернул брюки и единым движением вошел в её тело, подавившись собственным рыком.
Они двигались в такт биению своих сердец, как могут только полулюди-полузвери, чувствуя каждое изменение друг друга и откликаясь на него, не обращая внимания ни на что вокруг. Когда тело наконец скрутила судорога оргазма, а Ки вонзила когти ему в спину, Саша со стоном вжался пылающим лбом в мокрое плечо возлюбленной. За окном было уже темно, наступала короткая майская ночь, а они лежали на холодном полу и тяжело дышали.
В дверях молча возник Равф. Саша едва кивнул, прикоснулся благодарным поцелуем к обнаженной ключице Ки и вышел из неё. Утомленная Ки еле слышно заворчала и свернулась калачиком, даже не подумав подняться. Равф неслышно хмыкнул, приложил палец к губам и, взяв её на руки, бережно отнёс на диван, укрыл пледом. Саша в это время, морщась от боли в мышцах, натягивал чудом уцелевшие брюки. По нему будто катком проехало, а рубашка теперь годилась только на тряпье.
Равф вернулся и поставил турку на огонь.
— Мы не…
— Тсс...
Равф опять приложил палец к губам и усмехнулся. Они молча ждали, пока закипит кофе, затем Равф разлил горячий чёрный напиток с терпким запахом, казавшийся в притушённом свете тягучим, словно мазут. Они пили кофе, а потом всю оставшуюся ночь переписывались с Шаманом и полковником, составляя список необходимого и утрясая организационные вопросы. Максим как раз сидел без дела и с радостью взялся за предложенную подработку.
Ки всё это время спала на диване, только к утру поднялась и ушла к себе.
— Ну что, долги отдал?
— В каком-то смысле.
— В прямом, какой-то смысл остался у тебя давно. Ладно, дозорный, иди спать, в конце концов, это она может импровизировать, а тебе ещё отойти надо. Пока Макс обработает данные, у тебя есть время, с Шаманом я дальше сам.
Саша поплелся наверх, залез в душ, чтобы наконец смыть пот, кровь и оставшийся на коже запах страсти. На выходе из душа он встретил Ки, та чмокнула его в нос, в глазах было детское озорство.
— Ух ты, какой серьёзный, — хихикнула она, игриво захлестнула его ногу хвостом. Всего лишь игра, но… Пройдя пару шагов Саша вдруг развернулся и на удачу дернул ручку. Дверь распахнулась. Ванная комната уже была наполнена паром, Ки взглянула на него и хищно улыбнулась, стоило ему подхватить её под задницу, с силой прижать к прохладной кафельной стене и двумя пальцами проверить её готовность.
В этот раз всё произошло гораздо быстрее, но секс от этого не стал менее яростным. Саша размашисто двигался, пока Ки раздирала когтями его голые плечи и едва ли не подстёгивала сильными ногами, заставляя с каждым разом отдаваться всё безрассудней. В этом была вся Ки: огонь и страсть, слитые в желанном теле.
Оргазм настиг его внезапно, но он успел ощутить, как Ки сжалась вокруг него и тихонько заскулила, а потом выдохнула прямо в ухо и расслабилась. Ноги дрожали, пока Саша осторожно помогал ей опуститься. Вода всё так же шумела — или же это шумело у него в ушах? Но кого волнуют такие мелочи?
Саша с трудом помылся во второй раз, кровь сейчас останавливалась дольше и ранки от зубов заживали не так быстро, сказывались усталость, бессонная ночь и общее опустошение после страсти. Ки полностью его истощила.
На кровать он упал без сил, но сразу заснуть Саша не сумел, зато очень живо вспомнил собственное возвращение и первые месяцы своей новой жизни в старом мире. Он тогда пытался найти себя, когда всё вокруг так изменилось. С одной стороны у него теперь не было финансовых проблем, как у многих студентов, с другой — для всех он остался прежним, тогда как для него прошло десять таких непростых лет.
Часть 2.
Внешне всё было замечательно. В институте поинтересовались самочувствием, как выяснилось, Равф сделал ему такую справку, что даже шрам на его лице, протянувшийся тонкой, едва заметной полоской через левый глаз до нижней скулы, приобретал героический оттенок. Саша устроился на работу после короткого инструктажа от всё того же Равфа, нашёл себе жильё, познакомился с Джаваншари, пообщался с родителями. Вроде бы всё встало на свои места и он начал заново привыкать к этому новому старому миру, но оставалась одна загвоздочка. У него не было самки.
Точнее, отсутствие самки само по себе его не смущало, а вот отсутствие девушки сказывалось — всё же человеческая сущность брала своё, когда он был в институте. Саша тогда решил, что будет минимально выделяться из числа прочих, а потому озаботился отношениями, благо заработанного в легионе и по пути домой хватило бы с избытком на студенческую любовь. Официальная легенда обеспечивала отсутствие вопросов о деньгах, она же позволяла косить часть учёбы.
Первый месяц никаких подходящих кандидатур не попалось, девушки радостно отправляли его во френдзону. Некоторые абсолютно искреннее, им было интересно с ним общаться, а не спать, другие корыстно — и это тоже, в общем, не особо напрягало. А потом он нарвался на одну барышню — стройная, красивая, с практически модельной внешностью. И вроде она даже не отшила его сразу, но в какой-то момент, когда Шикари попытался с ней сблизиться, приобнять за талию, она его очень грубо осадила. Сперва он почти потерял контроль, за услышанные в своей адрес слова разведчик легиона молча вскрыл бы глотку наглой девице одним ударом лапы, ну или чем острым. Он сумел сдержаться, хоть и с трудом, и следующие две недели был занят не столько учёбой, сколько самоконтролем. Даже в комнаты Ма сходил как-то раз, но и там ему забыться не удалось, хотя тамошние духи в плане наслаждений были лучшими в мире, по его личному мнению, даже и не в одном.
Саша и сейчас помнил всё, что происходило тогда, с точностью до минуты и вздоха. Наверное, потому что тогда он не просто убедился в правоте Равфа, но и почувствовал эту правоту, на собственной шкуре, а не в теории. Примерно тогда же и Ки начала склоняться к мнению, что действия Равфа оправданы, хоть и продолжала искать иные выходы. Но осознание этого пришло чуть позже, а тогда ему казалось, что он начал захлебываться в каком-то вязком тумане.
В таком состоянии его и перехватил у Ма легат Афган.
— Ты чего такой грустный, декан, словно мышь с кактусом?
— Вот только тебя мне тут и не хватало для полного счастья. Да так, как-то всё криво, хоть обратно возвращайся.
— К нам, конечно, сбегают, но обычно не по такой причине. Иди-ка сюда, щеночек, присаживайся, выпьем.
Саша выразительно покосился на то место, где обычно висел знак отличия. Афган зубасто оскалился.
— Во-первых, ты в отставке, во-вторых, я в отпуске по служебной надобности. И вообще, легат сказал «выпить», значит, идёшь пить, никаких вопросов и оправданий.
— Любопытная трактовка. Ну давай. Только я всю наличность спустил там. — Саша мотнул головой в сторону комнат с дамами.
— Нашёл проблему.
Афган поволок его в нишу с диваном, кинул в коробочку монетку, заказал набор «солдатской печали» — ряд бутылочек от самого слабого алкоголя до местной «душевной», которая представляла из себя практически чистый спирт, только тёмный, со светящимся внутри шариком. «Душевную», разливали в стуканские бутылки, сделанные из сплава драгоценных камней очень тонкой работы. Стуканцы держали в секрете способ изменения камней, чтобы они буквально сплавлялись друг с другом, становясь единой формой.
Когда паучиха принесла им набор, Афган приказал пить и рассказывать. Зная въедливость легата, Саша смирился, ну а алкоголь помог развязать язык и поведать печальную историю о привыкании заново к старому месту и о невезении в отношениях с очаровавшей его девушкой.
Афган громко засмеялся.
— И этого дуболома я собирался поставить сигнифиром или даже во главу разведывательного полка. Маладец, ты сам-то понимаешь, что рассказываешь? А ну-ка...
Он огляделся и выловил из толпы какого-то бесформенного духа.
— Скажите, любезная, не видите ли вы в этом шерстяном остолопе, который имел наглость служить под моим началом, ничего особенного?
Духом оказалась баньши, она подлетела к ним, уважительно кивнула Афгану, потом прошелестела:
— Подземный дом поставил на него свою печать. Кроме этого ничего особенного не вижу, многоуважаемый, остальное я бы отнесла к тому, что он служил под вашим смелым началом, о тот, кто...
— Спасибо, давайте придерживаться приличий.
— Прошу простить. Позвольте же узнать, на каких условиях и где он нашёл столь сильного представителя подземного дома? Неужели кто-то вышел из своих убежищ и сумел заставить легионера служить им?
— Благодарю вас, драгоценная. Позвольте вас угостить?
— Разве что вы поможете заплатить мне.
— Конечно.
Афган бросил два душевных динара полновесного золота в коробочку и заказал два набора, название которых Саша полностью проигнорировал, пораженный новостью, что он, оказывается, под чарами. Попался, словно зелёный юнец, будто забыл, что... Да нет, не могло такого быть, он ведь научился видеть заклятия, псионические силы и энергии. Но баньши не стала бы врать.
— Уважаемая, вам оплачен отдых на весь полновесный динар. Считайте это небольшой благодарностью от легиона.
— Если я ещё чем-то могу быть полезна, например, снять чары или указать причину...
— Благодарю, но тут довольно личное. Можете быть уверены, что заклятье наложено обманом. И это личное оскорбление легиону.
— Хм... Искренне сочувствую тому, кто стал личным врагом легиона.
Голос баньши был холодным, от шипящих звуков пробирало до костей, всё тело словно пронзали ледяные иглы. Саша поёжился и сделал глоток из очередной бутылочки.
— Все понял, щеночек? Что с тобой произошло и почему ты так подавлен? Гонялся за зайцем, да охотника и не приметил.
— Охотника ли... — с сомнением протянул Саша. — Она может не понимать. И что теперь делать?
— Сдай её Ки, — посоветовал Афган.
— А может, Равфу?
— Ты смерти ей хочешь? Он же твой патрон, я бы не стал завидовать тому, кто перейдет ему путь вот так по глупости.
— Как будто Ки будет гуманнее.
— И то верно. Одно ясно, самому тебе из этого не вылезти, а я тут и так делами загружен. Так что... Погоди.
Афган вытащил телефон и позвонил Ки с просьбой приехать к Ма как можно срочнее, а потом набрал бёзнека Максима, которого Саша тогда ещё не знал. Оба откликнулись очень быстро, причем Максим, в миру полненький юноша с робким пушком на верхней губе и наивными глазами, опередил хулидзин и даже успел себе что-то заказать.
Афган приветственно замахал руками и одобрительно присвистнул при виде довольно откровенного наряда Ки.
— Славной ночи, красавица! Скажи-ка мне, лисица-мастерица, с каких это пор лисья сука позволяет вторгаться в свой дом, да ещё и подземному народу?
Ки возмущенно оскалилась, уши её встали торчком.
— Не понимаю.
— Неужели свершилось то, о чем я мечтал — простой солдафон запутал старую хулидзин?! Глаза разуй, пушистая.
Все трое уставились на Сашу, которого наконец начал брать хмель, а настроение оставалось таким, что в петлю лезь. Не хватало только завыть что-нибудь печально-похоронное. Затем троица переглянулась.
Дальнейшее Саша не очень помнил, а вот то, как грубо и сильно его выбили из алкогольного опьянения, отпечаталось очень ярко. Мир помутнел и резко стал отчетливее, а заодно и несколько позитивнее.
— Так, это она?
Саша поморгал и уставился на экран ноутбука, который к нему развернул Максим. Там были развернуты несколько страниц из социальных сетей.
— Ну да, — растерялся Саша, — а откуда?..
— Пить надо меньше. Так-с… Действительно, подземный дом, не люблю их. По идее, в предках где-то дэви затесался, седьмая вода на киселе, конечно, даже удивлён, что она способна на что-то большее, чем выразительно стрелять глазами и вытаскивать что-то свыше коктейля в клубе. Хотя, — Максим задумчиво почесал нос. — В последнее время всё чаще попадается что-то вот такое. Проще говоря, сама не понимает, что делает, работает интуитивно. Печально, конечно, с такой наследственностью ей бы толкового учителя, может, толк бы вышел.
— Так, Макс, перестань грузить. Ки, а ты что скажешь?
— Шшшшшшто скажжжжжу?
Такой Ки Саша увидел впервые. В глазах, обычно игривых или спокойных, полыхало первозданное пламя, казалось, ещё чуть-чуть — и она испепелит всё вокруг. Черты лица обострились, превратились в ярость чистой воды. Уже не было желания приласкать хрупкую прекрасную девушку, скорее исчезнуть с линии огня.
— Где эта тварь?! Он в моей стае, и если у кого-то претензии к моему, то пусть придёт и кинет вызов. Я посмотрю, какого цвета её жир, узнаю, что у неё в венах, какие у неё глаза изнутри и что в её утробе, и все это сделаю живьём!
— Щеночек, ты, похоже, попал. Не вздумай только понимать эти слова в человеческом смысле.
— Да и не собираюсь, — озадачено ответил Саша. — Ки, может, не стоит так вот прямо...
— Отвечай, — прошипела она, гневно сузив глаза. Ноздри трепетали, а всё тело напряглось, готовое взвиться тугой пружиной в воздух и растерзать врага.
— Сначала успокойся. И потом, какая стая, о чём ты? Лисы же не стайные.
— Идиот, — пробормотал себе под нос Афган, а потом сказал громче. — А ведь он прав, Лисица, сама подумай, что может быть лучше, чем смерть?
Ки недобро прищурилась.
— А ты прав. В эпоху последнего императора династии Шан я уже делала кое-что интересное.
— Так, щеночек, попала твоя барышня. Ладно, Макс, что там у тебя?
— Распечатки нужны? Могу так рассказать, информации в сети предостаточно, она не скрывает ничего. Кстати, даже нашёл фотки, когда она лиса прихватила. Правда, скорее случайно.
Максим щелкнул и развернул на весь экран фотографию. По интерфейсу было похоже, что он вошел в почту девушки.
— Случайность, фокус, внимание — и всех дел. А теперь, — Ки хищно оскалилась, — Скажи-ка, когда они смогут пересечься?
— Да вот экзамен будут в один день. Кстати, может, поможешь ему, чтобы он хоть сдать его смог? А то судя по виду, ещё бы неделька — и лис два слова уже бы не связал.
— Бёзнек, не обижайся, но не учи лисицу хвостом крутить…
Остальное Саша не услышал — в голове вспыхнула боль такой силы, что сознание не выдержало.
Когда он пришёл в себя, то мир показался гораздо светлее. В зале у Ма по-прежнему хаотично светили мягким светом софиты, Афган сидел на мягком диване, а вот ни Ки, ни Макса рядом уже не было. На столе стояли пустые бутылки.
— Ну что, — ехидно усмехнулся легат, — очухался? Как мир, поярче стал?
Саша только кивнул. От головной боли не осталось ни следа.
— Вот и славно. Теперь домой иди и послушай, что тебе Ки скажет. У неё теперь личные счёты, ну а я свою работу сделал. С тебя причитается.
— Да что будет-то?
— Щеночек, как есть щеночек. Десять лет учил балбеса, а ты всё такой же.
Обижаться на Афгана было бессмысленно, Саша просто ждал, пока тому не надоест ёрничать.
— Да элементарно, — сжалился, наконец, Афган. — Не будет Ки эту дурочку убивать, лишит силы, да и всё. Уж тысячелетняя лисица такое провернет на раз-два, оглянуться не успеете.
— А…
— Чаровница твоя к силе-то своей привыкла, к постоянной подпитке чего бы и не привыкнуть. Так что ей я не позавидую, но жить будет.
— Ясно.
— Ясно ему, — проворчал Афган. — А раз ясно, то и гуляй отсюда. Проветришься, солнышку покажешься, к экзамену своему подготовишься. И поговорить с Ки не забудь, а то она сама с тобой… поговорит.
Последнее явно намекало на окончание встречи. Саша коротко кивнул на прощание и отправился на выход. Вопросы у него ещё оставались, но это у Равфа можно было попробовать что-то выяснить, легат легиона за назойливость мог и в ухо дать, хорошо, если просто лапой.
Двор-колодец встретил его отблеском солнца от стёкол верхних этажей. Яркий день забирался теплом под лёгкий китель, в ноздри били запах кошек из подъездов, ароматы еды, вытекающие из окон кухни на одном из этажей, там кто-то готовил курицу. Где-то в подвале шебаршились крысы, на одном из этажей кто-то ругался, а из другого окна вполне явственно для лисьего слуха доносились звуки секса.
Гулять по городу в такую погоду было одно удовольствие: солнце играло лучами на стёклах домов и автомашин, проезжавших мимо, от асфальта исходило тепло, а от земли и всего растущего пахло новой силой и перерождением. Даже запах ладана из церкви не показался, как обычно, тяжёлым и слишком терпким, смешанный с потом и феромонами, с примесью пыли и воска, он был каким-то лёгким. Люди ожидали от весны чего-то доброго, хорошего и приятного.
Саша шёл по городу бездумно и, сам того не заметив, вывернул к южной окраине города прямо из центра. Такое перемещение его не смутило, хотя дальше, чем на пару хорошо знакомых кварталов, ему пока что прыгать не удавалось.
В голове шумели остатки хмеля и ехидные интонации легата, он подставил лицо ветру с залива и жадно вдыхал на ходу прохладный воздух, смешавший в себе солнечный свет, запах водорослей, льда, который таял в воде редкими пятнышками ещё недавней зимы. В некоторых ложбинках в лесах в такую пору ещё можно найти снег, как и под камнями рядом с водой. Такие камни всегда большие, и солнце ещё не прогрело их целиком, а ночами они остывают, впитывая холод ещё не прогретой глубоко земли. Кетаби нравилось это время и это состояние природы. В междумирье такого не было, он никогда там не видел этого буйства, сейчас он догадывался, отчего. Мир, которого нет и который есть. Мир, которым владеют и не владеют духи и души. В нем нет и не может быть пробуждения, он одновременно жив и не жив. На него распространяются природа и взгляды бесконечного множества других миров, и чтобы не изменяться с каждым пришедшим, он просто стал всем сразу. Но и застыл в таком положении. Междумирье — это мир, который был и сам собой и не сам собой одновременно. Иные существа, нелюди и не только нелюди, они владели им, но мир сам по себе владел и ими, используя их.
Саша шел к набережной, когда внутреннее чутьё заставило его прыгнуть вперед, а сзади раздался визг тормозов и громкий мат.
— Блядь, сучий потрох, хули прёшь как трактор с перепоя, кузнечик-переросток?!
Он обернулся — сзади несколько мотоциклистов встали рядом с уложенным на бок чопером, а к нему направлялся рослый байкер, на асфальте за байком тянулась тормозная полоса.
Байкер чем-то напоминал квадрат, почти такой же широкий, как и высокий. Рубленые черты лица словно были высечены из камня, нос перекошен в двух местах, глубоко посаженные, широко разведенные глаза под тяжёлым узким лбом светились гневом.
— Ша, парень, прости. Был неправ.
— Хули мне, блядь, с того что ты неправ, долбоёб гранитный?! Я из-за тебя, мандавошка анальная, чуть не уебался, байк, блядь, три дня полировал, чтобы из-за тебя, пингвина, переебать его на прямой, блядь, дороге!
Байкер пошевелил плечами, и огромная косуха из толстой кожи жалобно затрещала под движением могучих плеч. Драки явно было не избежать, купаться в заливе у Саши никакого желания не было, как и принимать на себя удар внушительного кулака. Он немного пригнул спину, прищурился, втянул воздух…Стоп, от парня несло камнем, таким хорошим, крепким, теплым камнем. Саша мысленно присвистнул. Тролль, этой породой от байкера несло за километр. Значит, его кулаками можно камни дробить не хуже, чем буровой машиной. Зато по скорости оборотень любого тролля уделает.
Когда байкер подошёл поближе, то уже не тратил дыхание на ругань, а резко, коротко ударил снизу вверх. Грамотно, очень грамотно, простой человек и не увидел бы. Саша ушел чуть вправо и нырнул под руку, захват проводить тут дело гиблое, в противнике центнера два живого веса, но вот рубануть под колено он вполне успевал. Саша вложился в удар всей массой, сразу и отталкиваясь от тролля, тот присел на колено, но стремительно развернулся как раз, чтобы врезать кулаком. Саша и в этот раз ушёл от удара, немного трансформировав свои ноги, и прыгнул вверх. Противник попытался его ухватить за ногу и сдернуть в сторону, но промахнулся, открывшись для удара. Акробатику Саша никогда не любил, но тут другого выхода не видел, он мгновенно сгруппировался и со всей силы ударил ногами байкера в грудь. Кому другому все рёбра бы переломал, но тот только сделал два шага назад да затряс головой. Затем он рванул вперед, нанося удары один за другим, Саше оставалось только отходить и уворачиваться, пока он не подгадал паузу и не повторил свой хлесткий удар под колено, заставив противника осесть и открыться для удара в нос. Байкер несколько опешил, но не упал, только сплюнул кровь из разбитой губы. Саша попытался пробить ему в горло рукой, но тут удача его оставила. Как оказалось, байкер только строил из себя оглушенного и встретил его коротким прямым в челюсть.
Мир перевернулся с ног на голову, Саша отлетел обратно на дорогу, но быстро вскочил. В ушах звенело, отступать он не собирался. Противник двигался уже медленнее и осторожнее, но бил все так же мощно, пока Саше приходилось юлой вертеться. Он как раз успел достать байкера в горло, когда друзья камнелобого бросились их растаскивать.
— Да оставь ты этого гондона блохастого, нам ещё надо другого найти, как просили.
Скула противно ныла, в глазах двоилось, но Саше показалось это странным.
— Слышь, а кто просил?
— А тебя ебёт?
— Может, как раз и ебёт.
— Пасть захлопни, — мрачно сказал его недавний противник. Похоже, повреждённое горло не доставляло ему особых хлопот, разве что дыхание было тяжёлым.
— Сам бы заглох, каменюка, — огрызнулся Саша. — Так что?
— Допустим, одна наша хвостатая знакомая.
— Хвостатая, угу. На севере живет? Ки зовут?
Один из байкеров посмотрел на него внимательнее.
— Китаянка?
— Типа того, — Саша вздохнул и огляделся, но ничего подходящего, чтобы присесть, рядом не нашел. — Я её так называю. Похоже, парни, как раз меня вы и искали.
— Тебе, блохастый, жить надоело? Я бы тебя раскатал в блин.
— Кулаки бы обломал, булыжник самоходный.
Они рассмеялись.
Байкера звали Грани — и это было родное имя, а не кличка. Он оказался чистокровным троллем и работал в сфере строительства, там его происхождение и чутье камня оказались очень полезны. Синяки с Саши постепенно сходили, хотя он всё равно привлекал к себе ненужное внимание, даже проезжавшие мимо ППСники остановились выяснить, всё ли в порядке.
Оказалось, встревоженная его состоянием Ки попросила ребят его отыскать и присмотреть — мало ли, вдруг его потянет искать благосклонности чаровницы. И заодно передать, чтобы в ближайшие дни её не искал и не пытался связаться. Саша только пожал плечами, ввязываться в планы тысячелетней лисицы ему и так не с руки было, нос не дорос. Грани только гулко расхохотался и согласился, мол, у огнехвостой всегда какие-то причуды на уме, но она пообещала поделиться вкусным и утереть нос духам, к которым у Грани и его народа были довольно старые и обидные счёты. Так что Саша с готовностью согласился, когда тролли зазвали его к себе на «базу».
«Базой» оказался комфортабельный гараж, обшитый вагонкой, с креслами, диванами и даже с туалетом. Практически автомастерская для мотоциклов. Двухколесных машин там было не очень много, как и членов клуба.
Сперва они затащили его в бар неподалеку от «базы», потом все плавно переместились в гараж. Перепивать существ, которые на четыре пятых состоят из живого камня, дело неблагодарное даже для оборотней с их повышенной скоростью регенерации тканей и выведения токсинов, поэтому ближе к вечеру Саша был в хлам. В голову полезли мысли о суициде, о том, кем он стал, что он получил и что потерял. Вспомнил боевых товарищей, казалось, эти потери он давно пережил и принял, ан нет, стоило алкоголю слишком плотно влезть в его мозги — и тут же недавнее прошлое вцепилось мёртвой хваткой, подсовывая образы растерзанных трупов друзей, крики раненых, тварей с тёмной стороны, сжирающих плоть изнутри, города тёмной стороны, заставы разных миров.
Всё это копилось, а потом его прорвало, Саша начал говорить и остановиться не мог, только прерывался сделать очередной глоток алкоголя или прикурить сигарету. Вокруг молча пили тролли, краем глаза он заметил неприметного человека в потёртых джинсах и с повязкой на глазу, тот задумчиво смотрел на Сашу, опираясь на ворота, а потом взял ключ, кивнул одному из хозяев и ушёл. Когда к троллям присоединились Макс и Джаваншари, он так и не понял, но внимательно слушающим Равфу и Афгану уже даже не удивился. Кто-то приходил, кто-то уходил, а Саша всё говорил и говорил, выплескивая всё то, что накопилось. А потом он просто замолчал и упал на какой-то стул, кажется, его подташнивало, а грудь разрывало чем-то тягучим и чёрным, и ему страшно хотелось это что-то вырвать с корнем. А потом он просто отключился.
Проснулся он с диким похмельем — впервые за десять лет. От малейшего движения в глазах мутилось, а в голове взрывалась какая-то гадость. Саша с трудом сполз с лежанки и добрел до туалета, чтобы хоть как-то привести себя в порядок.
— Доброе утро, зелень, — громогласно поприветствовал его кто-то из троллей, копавшийся под мотоциклом.
— Доброе, — прохрипел Саша, пить хотелось так, будто в горле ни капли не было в последние лет тридцать.
— Вода в холодильнике, — сжалился над ним тролль. — Ну ты вчера отжёг. Я даже половины твоих слов не понял, пока ты выступал. Голова болит?
— Как проклятая. Пожрать найдется что?
Прохладная бутылка с водой оказалась истинным наслаждением.
— Да, скоро пиццу привезут. Лисица сказала, что ты жрать будешь как не в себя, когда увидела тебя раскладного.
— Она тут была вчера?
— Кого тут только не было. Да ты приляг иди, зелень. Слабоват что-то оборотень пошёл в последнее время.
Тут была Ки и видела его в таком состоянии. Саше стало жутко стыдно, захотелось провалиться под землю. Ну и как ей потом в глаза смотреть? Тролль вернулся к своему мотоциклу, а ему ничего не оставалось, кроме как рухнуть обратно на лежанку и бороться с желанием сдохнуть поскорее, натянув на голову промасленное покрывало.
Пиццу привезли где-то через полчаса, с три десятка коробок и пять литров сока в подарок. Пахла она одуряюще.
— Эй, зелень, — окликнули его, — вылезай. Это всё тебе. Если оставишь что, буду благодарен…
Остаток фразы Саша уже не слышал, с урчанием набросившись на пиццу. Ему было плевать и на начинку, и на разлетающиеся коробки, значение имела только еда, возвращающая силы и прогоняющая головную боль. К последней пицце организм очухался, и Саша неохотно пододвинул коробку к троллю. Тот хекнул и тыкнул пальцем в экран мобильника.
— Нормально, одна пицца за две минуты, я засек. Куда в тебя влезает столько?
— Энергии потратил прорву, да яд вывести надо было. Это вам, каменюкам, на алкоголь плевать, а нам заправка нужна, чтобы быстрее в порядок прийти. Спасибо.
— Да мелочи. О, уже не зелень, хорошо, что с количеством угадал.
— Сколько с меня?
Тролль только отмахнулся, мол, сочтемся.
С «базы» Саша ушел минут через пятнадцать, сначала помог Вергарду, именно так представился его утренний благодетель, собрать все коробки и пустые бутылки. На улице второй день подряд светило солнце, Саша подставил лицо тёплым лучам и даже тихонько заурчал от удовольствия. Он не особо обращал внимание на происходящее вокруг, пока в чувство его не привел подзатыльник, не столько болезненный, сколько обидный.
— Идиот, — беззлобно сказал Равф. Рядом стояли Афган и Макс. — Скажи спасибо легату, что он тебя вовремя встретил.
— Уже сказал, — буркнул покрасневший Саша.
— Ага, где-то в перерыве между пятой и двадцатой, — хохотнул Афган. — А ты, хвостатый, объяснял бы лучше, что к чему, тогда и я бы не понадобился.
Равф дернул ухом.
— Некоторым объясняй, не объясняй, результат всё равно не изменится.
— Некоторые в недавнем прошлом вообще в вас не верили, — огрызнулся Саша. Идиотом себя чувствовать он не любил, тем более в обществе почти незнакомых нелюдей.
— Джаваншари на тебя натравлю, — пригрозил Равф. Он щурился на свет и не выглядел раздражённым, скорее, чем-то страшно довольным. — Твое счастье, что не так уж много волшебства в мире, раньше тебе пришлось бы куда хуже. Афган рассказал мне про твоё горе, да и сам вчера наслушался. Молодцы, что к Ки обратились, она людей побольше меня любит, зверствовать не станет. Но подумай вот над чем, философ запойный, мир полон мыслей, люди и другие подобные им твари, по сути, творят этот мир. Каждым случайным движением мысли и тела. Потому-то волшебство в нём то исчезает, то снова появляется. Тогда, может, и ответишь на собственный вопрос, почему духи не займут место людей. Хотя это было бы забавно.
— Э?
Чего это такого он вчера наговорил?!
— Равф? — изумился Афган, чьи уши аж торчком встали.
— А что? Думаешь, было бы скучно? Сомневаюсь, прямо как в легендах все пошло бы.
— Легенд ему захотелось, — возмутился Афган. — Мало тебе прошлых войн?
Равф философски пожал плечами.
— Прошлое осталось в прошлом, приближается новая великая война. И ты прекрасно знаешь моё мнение по этому поводу.
— Как и ты моё.
— Не на улице бы такие разговоры вести, — вздохнул Саша. В животе заурчало, от недавних пицц не осталось и воспоминания.
— И не на пустой желудок, — подхватил Макс и пожал плечами, когда на нём скрестились взгляды оставшихся троих. — Что? Я тоже есть хочу.
Они рассмеялись и отправились за Равфом, который целенаправленно куда-то зашагал. Вскоре они вышли в небольшом дворе в центре, прошлись по улице, нашли симпатичное кафе с открытой верандой, сели там и, сделав заказ, вернулись к оставленной теме.
— Саша, друг мой юный, ты никогда не задумывался, отчего во всех древних религиях есть упоминание о уже случившемся катаклизме, войне и прочих бедствиях?
— М?
— Ладно, жуй и слушай. Был когда-то забавный период, когда разумные действительно все жили вместе. Включая богов, у тех были резиденции в разных углах света. Да и люди были сильнее и мудрее, тут мифы не врут. Золотой век закончился капитальной бойней, откатом всего мироздания на пару эпох назад, фактически, пересозданием мира, деградацией людей и богов. Духам было проще, мы скрылись там, где сейчас стоит легион. Сложное было время.
Равф недолго помолчал, выбирая самый сочный кусок мяса на тарелке.
— Люди, духи и боги тогда познали мир и друг друга, но далось это дорогой ценой. Закончилось всё печально, как видишь, духи до сих пор не восстановили былую мощь. Мы сумели выжить, а потом вера людей вернула нас в этот мир — обновлёнными. Кто-то эволюционировал, кто-то деградировал, кто-то умудрился сделать и то, и другое. Но прежним не остался никто. Можешь себе представить, какими мы были до того, как мир переписал сам себя?
Саша молча помотал головой.
— Вот и я тоже.
— То есть?!
— Я сталкивался лишь с эхом той войны, а если и было что до неё, то не помню, — спокойно сказал Равф. — Так или иначе, после неё стало понятно, что люди, духи и даже боги взаимозависимы. Мы эволюционируем благодаря им. Возьми хоть Грани. Днем он должен быть камнем, но сейчас ничто не мешает ему свободно двигаться при солнечном свете.
— Иногда даже слишком, — проворчал Саша, вспомнив вчерашнюю драку.
— Легенда изменилась, в неё поверили — и этого оказалось достаточно, чтобы тролль больше не каменел при восходе солнца. Мы этим пользуемся иногда, даём подсказки или указываем направление. И вроде бы всё должно было быть хорошо, но вот тут-то и возникает проблема.
Афган фыркнул, но промолчал.
— Проблема не только в том, что люди заменили объяснением познание. ещё и в том, что духи с одной стороны инертны, а с другой стали слишком человечны, что ли. Вот теперь и подумай сам — людей стало много, очень много. И у них есть сила, способная менять духов и порой даже богов, а мы слишком привыкли к своей жизни. И не хотим, не успеваем эту силу сливать обычным способом. И она копится, эта энергия, ничем не связанная, только и ждущая направления, чтобы воплотиться. Люди не в первый раз обретают эту силу, но это в первый раз, когда мы не справляемся… в такой степени.
— Чудеса можно творить, пребывая на земле и растворившись в боге, но я ли творю эти чудеса, или же это бог творит через мои руки. И чьи же это руки, если я растворен в нём, — пробормотал себе под нос Саша, парадоксам в своё время было посвящено довольно приличное количество часов курса.
— Вот, — наставил на него вилку Равф. — Сам видишь, не в первый раз люди задаются этим вопросом. Но изучать раньше не пытались, тем более, не пытались бороться. А сейчас…
— Люди сейчас мнят себя властелинами мира, — негромко сказал Макс. — Но чтобы властвовать, нужно знать, над чем ты властвуешь, и понять это.
— А чтобы познать и понять мир, надо отказаться от себя. Но если мы откажемся — кто тогда станет властителем?
— У меня опять голова болит, — мрачно буркнул Саша.
— Пить надо меньше, — благодушно сказал Равф. — И не попадаться дурам, не ведающим собственных сил. Ки ведь не отступит и будет уязвима, когда заберет силу у твоей подруги.
— Я могу её защитить?
— Ки или чаровницу? — подколол Афган и хмыкнул, когда Саша сердито на него глянул.
— Подсказать или сам догадаешься?
— Помочь помоги, а вот между ними не встревай, — посоветовал Равф. — Заодно полюбуешься на политику отношений духов великих домов.
На этом серьёзный разговор свернулся, а четвёрка оборотней переключила всё своё внимание на неплохую еду и весьма приличное вино. Кафе было пустым, обслуживали их быстро и ненавязчиво. Шелестели деревья, окутанные пробивающейся зеленью, до оборотней доносился отдалённый гул улиц, из близлежащих распахнутых окон временами раздавались разнообразные домашние звуки — всё это образовывало умиротворённый аудиоузор, неповторимый и очень симпатичный. Просидев так несколько часов, они разошлись каждый по своим делам.
Саша вернулся домой и в тишине этого странного места ему стало с одной стороны жалко глупую девушку, а с другой — всё тело словно зазвенело в преддверии чего-то неожиданного. Дом, казалось, жил своей жизнью: поскрипывали перила, гудел воздух в вентиляции, потрескивал камин, урчал на кухне холодильник, бормотали трубы. Все было как обычно, но на Сашу снова начали нападать отчаяние и горечь одиночества. Он с силой потянул себя за ухо, пытаясь сбросить наваждение, забрался в спальню и вскоре забылся тревожным неспокойным сном.
Во сне он куда-то шёл по подземельям, скрываясь от преследователей или слежки. Пробирался мимо каких-то машин, вокруг клубилась тьма, в которой проглядывалось что-то странное, пугающее, чуждое ему. Не твари с тёмной стороны, что-то совершенно иное. Он видел потоки непонятной силы, цветными нитями проходившие сквозь подземелье и уходящие в небо, они хитро сплетались и медленно изменялись, застывая в фантасмагорическом узоре, стоило лишь остановить на них взгляд. Кто-то смутно знакомый сидел на крыле какой-то летающей машины, а потом обзор перекрыли странные существа, конечности которым заменяли грубо сделанные протезы из выращенного металла. И всё время его сопровождал звук барабанов и труб или чего-то духового, монотонный узор мелодии вибрацией проходил сквозь его тело, вызывая страх и эйфорию одновременно. И снова на периферии зрения мелькал кто-то смутно знакомый, пока на скалах люди и нелюди, бесплотные и во плоти, сливались в экстазе безумного танца. А потом в жестоком бою сталкивались отряды, состоящие из неописуемых существ. Саша шагал по скользким кишкам, а вокруг кипела битва, в которой сражающиеся наносили себе смертельные раны и не могли от них умереть. И некто знакомый, с острой лисьей мордой, отступал мимо него, а другой полз вперед, на ходу вскрывая живот красивой девушке. Всё это время били барабаны, не прерываясь ни на мгновение, не заглушая ни вопли пытаемых, ни крики палачей. И всё вокруг подчинялось его воле, меняло его и менялось вместе с ним. И когда эта дикая мелодия резко оборвалась, Саша закричал от ужаса, от безграничной паники перед ликом бесконечной пустоты изменений…
…И проснулся, резко сев на кровати.
Реальность встретила его полным набором ощущений. Запахами, звуками, светом, чувствами голода, возбуждения и подавленности. Мокрой от пота одеждой, в которой он так и заснул, ароматом травяных настоев Ки, которые она иногда делала. Саша сидел, оглушенный всем богатством, он чувствовал каждую клеточку своего тела, каждый рецептор и даже пустоту между клеток — и при этом был целым. Ему понадобилось время, чтобы прийти в себя и соскрестись с постели.
Когда он переодевался, то отметил, что оружейный шкаф был открыт, чего ни за ним, ни за Равфом обычно не водилось. В воздухе витал запах агрессии, Равф явно был на что-то сильно зол. Но следу было несколько часов, не больше суток.
На первом этаже в гостиной обнаружилась Ки. Взгляд у неё был постаревшим, едва ли не впервые на памяти Саши отражавшим прожитые ею годы. Она приветственно кивнула, но не встала, обнимая тонкими пальцами кружку с дымящимся отваром.
— Ки?
— Знаешь, малыш, мне все равно не нравится то, что вы делаете. Но происходящее нравится ещё меньше. Может… Может, вы и правы.
— Сколько я спал? Что случилось? Где Равф?
— Где-то сутки, если заснул сразу, как вернулся домой. Равф умчался по делам, а случилось… — Ки вздохнула. — Я помогаю тебе, малыш, и это причиняет мне боль. Погоди, — подняла она ладонь, когда Саша встревоженно дернулся к ней, — ты отдашь мне долг, как того требует моя природа, но это будет потом. Боль означает, что всё идёт как надо, она несёт в себе силу, которая мне сейчас понадобится. Видят боги, не хотела я этой силы.
— Тогда не надо. — Такая Ки была очень непривычна Саше. Тихая, усталая, невероятно древняя, с глазами, полными мудрости.
— И оставить тебя чаровнице? — фыркнула она с прежним огнем собственницы. — С ней иначе нельзя. Но тот, кто забирает силу у рождённого с ней, открывается для болезней и страданий. Вряд ли ты когда-нибудь сможешь так же, но я рассказываю, чтобы ты знал. Всякая сила кроет в себе слабость, всякая сила даёт ответственность. Помни это, малыш, и относись к ней с уважением.
Саша промолчал, а Ки слабо улыбнулась.
— Давай, мы постараемся, чтобы ты отдал мне долг потом? Ты долго спал, малыш, и сон был плох. Я чувствую это. Ты видел войну?
— Не знаю. Наверное.
— Иногда она снится всем нам.
— Ты была там? — рискнул спросить Саша. Ки задумчиво провела пальцем по ободку кружки.
— Я родилась после того, как великая война, переписавшая мир, отгремела. Мы ещё встречали её отголоски, но мир уже лечил себя и избавлялся от своих ран неведомым нам путём. Люди для нас были мифом, и мы создавали их, а они, в свою очередь, создавали нас. Забудь, малыш, — вдруг велела она, — принеси мне отвар и постарайся посидеть в библиотеке. Завтра тебе пригодятся знания.